Случившееся в тот вечер в кинотеатре, так или иначе, затронуло многих жителей Брянска. Каждый из брянцев мог оказаться на том злополучном сеансе, потому что в те годы по популярности с кинотеатрами в плане проведения досуга мог конкурировать разве что каток, да и тот только зимой. Кто-то из горожан собирался пойти в тот вечер в кино, но по каким-то причинам передумал, кому-то не хватило билетов, кто-то поменял билеты на другой сеанс, у кого-то там были родственники, друзья, знакомые.
Под катом подборка воспоминаний о кинотеатре «Октябрь» и о том трагическом вечере.
( Read more... )
( Read more... )
— Все ветры в лицо. Наверное, это сказано про моего отца и его поколение. Ибо выпало ему родиться в канун прошлого века — эпоху политических бурь и, как сейчас определяют — потрясений. Что до более конкретных фактов его биографии, то родился отец в 1895 году в селе Семеновка Мичуринского района Тамбовской области. Трудовую биографию начал вдали от родного дома чернорабочим металлургического завода в городе Сулин Ростовской области. Сюда же вернулся после солдатской службы в царской армии, а затем добровольцем в бронеавтодивизионе Красной гвардии в Петербурге. Но работать по своей профессии электромонтера ему так и не пришлось. В 1919 году рабочие Сулина избирают его председателем революционного комитета. Затем до 1923 года отец последовательно трудится в соседнем городе Шахты завотделом уездного исполкома заведующим продовольственной инспекцией. Когда довелось отцу быть секретарем областного волостного комитета ВКП(б) на ростовской станции Красно- Донецкая, случилось происшествие, круто изменившее его судьбу. С одного из предприятий были похищены материальные ценности. И тогда, как секретарь партийного комитета, отвечающий за все и вся, отец предложил первоочередной план поимки злоумышленников. Руководитель следственной группы принял его во внимание при изобличении преступников. Предложение о переходе на службу в милицию не заставило себя ждать. Послевоенные зимы, не в пример теперешним, помнятся снежными и морозными. Снег ложился уже к середине ноября, иногда раньше, и никаких тебе оттепелей. Заносило улицы по самые верхушки заборов.
Самыми распространенными коньками после войны были «пролетарки» или «пролетарские». До примитивного простые, они привязывались веревками к обуви. Коньки с ботинками являлись недостижимой мечтой. Да мальчишки особенно и не рвались к ботинкам, так как в валенках было теплей. Веревки на коньках затягивались специальной палочкой. Выглядело неказисто, зато надежно.
После «пролетарок» по популярности стояли «снегурочки» или «снегурки», с загнутыми кверху закругленными носами. Особую зависть вызывали обладатели «хоккеев» или «дутышей», и уж совсем редкостными были «ножи» или беговые.
Особое возбуждение у пацанов вызывало появление на улице редких грузовиков, чадящих газогенераторными установками. Мальчишки цеплялись за борта проволочными крючьями и катили вслед вихляющими шеренгами, ухватившись за хлястики и полы друг друга, рассыпаясь. как горох, от выскочившего из кабины шофера.
Первыми объектами, за восстановление которых принялись в Брянске сразу же после освобождения, были кинотеатр, драматический театр и здание МГБ. Старый довоенный драматический театр, находившийся, кстати, на месте теперешнего, лежал в развалинах. Старый драмтеатр был того же стиля, что стоящее рядом здание Дома Советов. Они составляли единый архитектурный ансамбль.
Строят заново
Новый драмтеатр строили в классическом стиле – с сатирами по фронтону и портиком на гигантских колоннах. Венчали здание, по моде тех времен, статуи рабочего, крестьянки, воинов-освободителей под знаменем.
Драмтеатр строили немецкие военнопленные. В качестве утеплителя на перекрытия был насыпан толстый слой шлака. Когда 1959 году обвалился кинотеатр «Октябрь», с драмтеатра убрали весь шлак: его было так много, что засыпали почти всю площадь вокруг.
Может быть, сцена и зал драмтеатра уже не соответствуют современным требованиям, но внешний вид и особенно металлическая решетка ворот справа от входа и сегодня впечатляют…
В те, уже далекие времена посещение театра носило поистине торжественный, ритуальный характер. Люди надевали самые лучшие из имеющихся вещей. Из шкафов вынимались выходные или нарядные костюмы, надеваемые только в особых случаях: на торжественные собрания и демонстрации.
Такой незабываемой личностью был директор лесохозяйственного института Григорий Никитич Моисеев — «отец родной», как называли его студенты. Что верно, то верно: был он студентам и родным отцом, и старшим товарищем, и добрым другом. Послевоенные студенты-фронтовики, жившие на одну стипендию, запросто одалживали у него деньги, а некоторые даже столовались или чаевничали за его щедрым столом. Невысокого роста, с приветливой улыбкой на полноватом лице и вечной хитринкой в голубоватых мальчишеских глазах, он, особенно в старости, ходил, не расставаясь со своей супругой.
— Она у меня геройская женщине, — С гордостью говорил Григорий Никитич, указывая на жену. - Я когда в леспромхозе работал, бывало снег, мороз, рабочие лес грузить по ночам отказывались после дня работы. Так она первая лезет громадные бревна ворочать. А нам уже стыдно отставать — и мы за ней!
( Read more... )Фронт проходил где-то в нескольких сотнях километров от Брянска, небо содрогалось от рева фашистских бомбардировщиков и разрывов зенитных снарядов, еще не отчадили головешки на городских пожарищах, а мы уже потянулись к школе.
Господи, на кого были похожи школьники нашего детства, во что только ни были одеты и обуты! Тут и шитые-перешитые из родительских довоенных одежд рубашки и пиджаки. А солдатские гимнастерки, изготовленные из парашютного шелка матроски? На головах — пилотки, буденовки, солдатские ушанки. На ногах — всевозможные тапочки, а то и просто галоши поверх шерстяных носков и не по размеру большие сапоги. Зимой надевались бурки — матерчатые на вате валенки с кожаными пятками. На бурки — «армяшки», склеенные из автомобильных камер галоши. Мало у кого были портфели или ранцы.
Большинство тащило учебники в матерчатых мешочках, планшетках, а то и просто за пазухой. Каждый первоклассник таскал сшитую из материи «кассу» с карманчиками, в которые был вложены картонные квадратики с написанными буквами.
В матерчатых кисетах болтались на шнурках чернильницы "непроливашки", наполненные фиолетовыми чернилами. Зимой чернила замерзали, и их отогревали дыханием.
Каждый ученик экипировался круглым пеналом с деревянными ручками, карандашами и набором разнокалиберных перьев. Учебники ценились на вес золота. Их было всего по нескольку штук на весь класс. Помню, букварь начинался словами «Рабы не мы, мы не рабы». Возраст первоклассников колебался от 8 до 10 лет. С нами учился сын полка, которому было уже двенадцать, а он был неграмотным: война.
( Read more... )
За памятником артиллеристам до последнего времени было озерцо, называемое «Пердушкой» за то, что на его поверхности постоянно лопались поднимающиеся со дна пузырьки. Вода там была чистая и холодная. Лет пять назад «Пердушка» стараниями городских властей приказала долго жить. Уверен, будь среди этих товарищей хоть один местный житель, а не периферийные выдвиженцы, он бы не загнал в «Пердушку» земснаряд и не вычерпал оттуда песок для строительных целей. Теперь за платной стоянкой высится песчаный карьер, а увеличенный раз в 20 водоем «Пердушки» уже не может обеспечить ее подземный источник, и вода там к середине июля покрывается ряской.
Пройдитесь па старым улочкам Брянска: Ямской, Верхней и Нижней Лубянке, Калининской, Судкам. Домики теснятся на гористых неудобицах, без подъездов, без приличных приусадебных участков. Казалось бы, возьмите ровное место подальше, километрах в 2-3, и стройтесь, ан нет — люди жались к реке. Каких-нибудь 80 — 100 лет назад Десна была глубоководной и судоходной.
До революции по Десне бегали до Киева колесные пароходики. Один из них, «Константин», даже попал на старинную открытку о Брянске.
( Read more... )
Брянск был всегда яблоневым краем. Москвичи, уральцы, северяне ехали сюда специально за яблоками.
Как бы вознаграждая хозяев, брянские сады выплеснули после войны все свое великолепие. Каждую весну послевоенный деревянный Брянск заливало по самые крыши вишнево-яблоневым цветом. Красно-сиреневые яблоневые и белоснежные вишнево-сливовые языки пламени полыхали по оврагам и улицам, заполняя ароматом воздух и засыпая цветом землю вокруг.
Кто был тот безвестный садовод, заполнивший брянские сады таким разнообразием сортов яблок и груш? Теперь многие и слыхом не слыхали о таких яблоках, как титовка, лимоновка, карабковка, ранет, золотой налив, антоновка-полуторафунтовка, цыганочка, штрифель, репка, райка, малиновка, апорт, китайка. А какие груши висели в садах: дули, бере зимняя, бессемянка! И куда только все подевалось, почему перевелось в брянских садах? Госпитомникам нужен только план и быстрые в росте сорта. Все начали гнаться за долго сохраняющимися яблоками. Потому и стали редкостью сорта яблок нашего детства.
( Read more... )Теперь, спустя столько лет, даже старожилам трудно восстановить в памяти место, называвшееся Базарной площадью, а еще раньше, до революции, «Привозом» - по аналогии с Одессой-мамой.
Наследники Октября в нашем городе, руководствуясь лозунгом «Весь мир насильно мы разрушим до основанья», честно выполнили революционный долг. Они камня на камне не оставили от памятного места. Проходившая здесь некогда центральная улица 3-го Интернационала неофициально именовалась «Городом».
Базарная площадь являлась центром города. Здесь размещались все основные магазины, за мостом через Десну находился вокзал, а в самом центре площади - базар. Официально он именовался колхозным рынком, о чем гордо извещала вывеска над аркой, но колхозам в то время было не до торговли. Впрочем, учитывая, что все крестьяне числились колхозниками, вывеска не противоречила действительности: колхозники там торговали.
Основной достопримечательностью Базарной площади был, несомненно, старинной постройки собор. Холм поднимался сзади собора круто вверх, метров на 30 - 40, а затем почти отвесно обрывался. В этом месте, у основания холма, сохранились остатки то ли крепостной стены, то ли каких-то построек. В одной из них располагалась керосиновая лавка.
С лицевой стороны собора, по обе стороны от главного здания, шли приземистые кирпичные одноэтажки, в которых разместились магазинчики и автостанция. Сам собор употребили под склад облкинопроката. На вершине холма сохранились звонница и двухэтажный деревянный особнячок. Справа от собора, на улице, ведущей к деревянному мосту, находился двухэтажный кирпичный дом с остатками ажурных металлических ворот. На первом этаже его находился магазин «Одежда», на втором - бюро инвентаризации.
Рынок представлял собой экзотическое зрелище - разнокалиберные деревянные магазинчики, киоски, туалеты, навесы и крытые прилавки. Торговали здесь овощами, фруктами, мясными и молочными продуктами, трофейными вещами и тканями, скотиной и птицей, жестянкой, скобянкой, патефонными пластинками и семечками.
( Read more... )
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
branchandroottimeasmymeasure