Каток нашего детства

[biblus]

А пока в Брянске продолжается предвыборный цирк, в моем неполитическом блоге новая порция душевных воспоминаний брянского старожила. Хоть пока и не сезон, про зиму и каток.

          Послевоенные зимы, не в пример теперешним, помнятся снежными и морозными. Снег ложился уже к середине ноября, иногда раньше, и никаких тебе оттепелей. Заносило улицы по самые верхушки заборов.
          Самыми распространенными коньками после войны были «пролетарки» или «пролетарские». До примитивного простые, они привязывались веревками к обуви. Коньки с ботинками являлись недостижимой мечтой. Да мальчишки особенно и не рвались к ботинкам, так как в валенках было теплей. Веревки на коньках затягивались специальной палочкой. Выглядело неказисто, зато надежно.
          После «пролетарок» по популярности стояли «снегурочки» или «снегурки», с загнутыми кверху закругленными носами. Особую за­висть вызывали обладатели «хоккеев» или «дутышей», и уж совсем редкостными были «ножи» или беговые.
          Особое возбуждение у пацанов вызывало появление на улице ред­ких грузовиков, чадящих газогене­раторными установками. Мальчиш­ки цеплялись за борта проволочны­ми крючьями и катили вслед вихля­ющими шеренгами, ухватившись за хлястики и полы друг друга, рассы­паясь. как горох, от выскочившего из кабины шофера.

          Самой популярной игрой был хоккей с мячом или русский хоккей. Целыми днями мастерились клюш­ки и расчищались площадки. Боль­ше везло зареченским, игравшим на замерзшей Десне. Мальчишки так поднаторели в уличных баталиях, что, когда стали заливать каток и создавать хоккейные команды, проблем с игроками не было.
          Какие скорости и удаль демон­стрировал русский хоккей! Самыми яркими игроками у нас были Иосиф Мочанис, Эдуард Кузерин, Валерий Жуков, Сергей Кухарев, Виктор Соловьев, Анатолий Елисеев.

          О канадском хоккее (или хоккее с шайбой) в начале пятидесятых знали только понаслышке, но когда пришла его пора, те же ребята, взяв в руки непривычные клюшки, показывали чудеса. Пока осваивался новый вид, возникало много курьезов. Вратари пытались ловить шайбу двумя руками, бросив клюшку. Особой гордостью являлось сидеть на скамье штрафников — нарушители были в почете и за пределами площадки.
          Казалось, брянские хоккеисты достигли верха совершенства, но тут, как ушат холодной воды на головы — приезд команды «Торпедо» из Горького (высшая лига). В ее составе был игрок сборной СССР Солодов.
          Наши даже забросили, под ликование трибун, шайбу. Но затем все стало на свои места, и шайбы, одна за другой, посыпались в наши ворота. Кончилось тем, что горьковчане стали играть одной пятеркой, а их вратарь, сбросив щитки, оставил пустыми ворота и выкатился на площадку шестым полевым игроком.
          Конечный счет 27:1 в пользу гостей. И при этом брянцы сражались, как львы. Горьковчане с удивлением взирали на носящихся, как ракеты, наших. Зрители, поначалу болевшие за своих, хохотали затем до слез над обескураженными хозя­евами.
          Центром жизни зимнего города был, несомненно, каток. Каток на стадионе «Динамо» работал регулярно с 17 до 24 часов в любую погоду. Как только из стадионных динамиков начинала играть музыка, к стадиону слетался народ. С 17 до 20 каток отдавался детям. С 8-ми вечера начинали пускать взрослых, но дети не хотели поки­дать лед, и поставленным на коньки милиционерам стоило большого труда выловить всех шустрых маль­чишек. Через полчаса после откры­тия на катке яблоку негде было упасть. Возрастной состав катающихся был от 14 до 60-ти.
          Спрессованная масса катающихся непрерывно скользила по часовой стрелке, оставив в центре катка небольшой пятачок, где спасались начинающие. Чем дальше от центра, тем скорости возрастали, а по большому радиусу носились самые быстрые. Репродукторы без конца предупреждали об опасности катания «против течения», так как от столкновений иногда образовывалась куча-мала из десятков людей, многие получали травмы. Увернуться от столкновения в такой массе не было возможности.
          Раздевалки стадиона и на треть не могли вместить всех желающих. Большинство добиралось до стадиона уже на коньках, а подростки в основном прыгали через заборы стадиона. Взрослых, как и детей, с трудом удавалось выдворить со льда даже после закрытия стадиона и выключения на катке света.
          На Новый год в центре катка ставили огромную наряженную елку, а скульптуру футболистов у входа преображали в Деда Мороза.
          Помню, неожиданно ударила оттепель, Дед Мороз осел, подтаял и уменьшился в размерах настолько, что сзади из него показалась рука одного из футболистов скуль­птурной группы. Скрежет коньков катающихся был слышен далеко за пределами стадиона.
          Чтобы разгрузить каток, пробо­вали заливать льдом дорожки в парке Толстого, но людей, несмотря на тесноту, тянуло на стадион. Тут же под трибунами можно было наточить коньки, «приклеить" их к ботинкам. Под трибуной работал буфет. Сколько радости дарил людям каток, сколько бодрости и здоровья прибавлял он людям!

Н. Непомнящий
Статья опубликована в газете "Брянское время", № 49, 1992 г.